Поднять перископ! Часть 3 - Страница 18

— Вот именно. По-другому очернить ее действия никак не получится. Но это возможно только в случае ее выхода в море.

— А если она останется в Порт-Артуре до конца войны? Конец которой, похоже, уже не за горами? Ведь особой нужды в действиях "Косатки" больше нет. Русский флот в этом регионе имеет значительное превосходство в силах и может контролировать подходы к корейским портам, в которые японцы доставляют снабжение для своей сухопутной армии. И можно было бы не рисковать понапрасну таким уникальным кораблем.

— А вот если это случится, мистер Харрис, то в скором времени в океанах появятся целые стаи таких "Косаток". И недавнее могущество британского флота, которое до сих пор никем не оспаривалось, будет под очень большим сомнением. И помимо всего прочего, в самую первую очередь надо раздобыть как можно больше достоверной информации о "Косатке". Не слухов и домыслов газетных писак, а именно техническую информацию. В идеале — всю построечную документацию, но это уже из области фантастики. Это огромный объем документов, и русские должны были засекретить все, что связано с этим проектом. Хотя, если судить по уровню коррупции в среде российских чиновников, то задача не такая уж и фантастическая…

Михаил просматривал последние газеты, доставленные на борт "Енисея". Больше всего его интересовали материалы о войне. Вернее, под каким соусом они подавались. Если в русских газетах взахлеб писали об успешных действиях русского флота, а особенно "Косатки", вскользь касаясь событий на суше, то в английских наоборот, превозносились успехи японских войск, победно продвигающихся к реке Ялу. То, что это продвижение идет черепашьими темпами и возможно только за счет малочисленности противостоящих русских войск, скромно не упоминалось. Эскадра под командованием Макарова уже провела выход в море, но главных сил противника не встретила. Легкие разведывательные силы японцев, едва обнаружив русский флот, тут же ретировались. Стычки между отрядами русских и японских бронепалубных крейсеров не привели к успехам ни одной из сторон, поскольку японцы старались не ввязываться в бой, а уйти. Эскадра дошла до Чемульпо, перехватив возле него ряд японских транспортов, которые не смогли удрать. Весь "москитный флот", до этого спокойно патрулировавший в этом районе, спешно скрылся в бухте при появлении первых русских кораблей. Заходить же вглубь русская эскадра не стала. Неизвестно, вдруг японцы выставили минные заграждения на подходах к порту. Первая задача была выполнена. Противник понял, что самый близкий и удобный для снабжения армии порт на побережье Кореи отныне находится в зоне досягаемости русского флота. И былого спокойствия тут уже не будет. Если направлять сюда грузы, то только в составе конвоев и под серьезной охраной. Потому, что "Баян", "Аскольд", "Новик" и "Боярин", как самые быстроходные крейсеры, могут появиться внезапно, уничтожить конвой и благополучно исчезнуть в случае появления отряда броненосных крейсеров Камимуры. А в случае, если японцы все же решатся на преследование, то запросто могут нарваться на пять броненосцев русского флота. И тут уже впору будет спасаться самим. Но, как бы то ни было, Камимура пока избегал боя, ограничиваясь разведкой и не прекращая попыток заблокировать выход из Порт-Артура старыми судами. Но все попытки ночного прорыва через минные заграждения оканчивались неудачей. Из-за затруднения в определении точного места в ночной темноте, так как все навигационные огни были погашены, японские брандеры постоянно подрывались на минах и тонули. Что являлось своеобразным сигналом для охраняющих внешний рейд канонерок и миноносцев. Днем же появление поблизости от Порт-Артура не сулило ничего хорошего. "Читозе" и "Такасаго" попытались проверить боеспособность русского флота, подойдя днем достаточно близко. И если "Читозе" удалось удрать, то "Такасаго" отправился на дно Желтого моря. С тех пор, в светлое время суток, ни один из японских кораблей больше не допускал такой оплошности. Подходить, подходили, разглядывая издали, и оставаясь далеко за пределами действия береговой артиллерии. Но близко не совались. Русский же флот сам вел интенсивную разведку. Макаров, знающий о высадке десанта в Бицзыво в прошлой истории, уделял этому большое внимание, следя за действиями японцев на подходах к Ляодунскому полуострову, но никакой активности в этом направлении противник не проявлял. Очевидно, в этой истории японцы решили не рисковать. Ведь десантный флот, едва его только обнаружат в море, тут же попадет под сосредоточенный удар всей русской эскадры. И даже если его будут прикрывать все главные силы японского флота, в завязавшемся сражении транспорты с десантом уничтожат. Им даже не дадут приблизиться к цели. А если кому-то все же и повезет, то на берегу эти осколки десантной группировки будут уже ждать. Поэтому, в северной части Желтого моря установилось пока обманчивое затишье. В самом Порт-Артуре тоже было тихо. Война шла где-то далеко и здесь совершенно не ощущалась. Если бы не периодические подрывы японских брандеров на минах, то можно было подумать, что ее нет совсем. Что Михаила и штабс-ротмистра Черемисова очень настораживало. Они ожидали попыток диверсии и саботажа в отношении "Косатки", но их пока не было. Не считать же саботажем ругань мастеровых каждое утро при проведении досмотра перед допуском на охраняемую территорию. Ремонт продвигается успешно, все топливо и прочее снабжение для "Косатки" находится либо на "Енисее", либо на территории военного порта и тщательно охраняется. Степанов с Налетовым, который уже прибыл на "Енисей", углубились в проблему создания якорной мины новой конструкции, способной к постановке через торпедные аппараты "Косатки". В общем, самая обычная стоянка, к которым он привык в Лорьяне в 1942 году. Если бы только не назойливость прессы. Пока удается ее избегать, но, по мнению Макарова, все же придется дать ряд интервью. Как своим газетчикам, так и иностранным. Надо только подготовить все на соответствующем уровне. А то, не солидно будет. Но пусть этим штабные занимаются, а у командира подводного крейсера своих забот хватает. Единственным исключением, которое он сделал, было общение с художником Верещагиным на борту "Косатки". Верещагин сам упросил Макарова разрешить ему побывать на этом удивительном корабле и поговорить с экипажем. Ведь для истории необходимы слова очевидцев. А как писать картину, когда не имеешь ни малейшего понятия о сути вещей? Макаров и Верещагин вместе прибыли на "Косатку" и знаменитый живописец получил бесценный материал для работы. Набросав тут же несколько эскизов, он показал их. Причем, Михаил был удивлен той реалистичности, с какой человек, никогда до этого не видевший взрыва вражеского корабля в перископе, изобразил это на бумаге. Оставив художника на попечение старшего офицера, Макаров и Михаил снова смогли выкроить время и поговорить без свидетелей.